Белый медведь зверушка весьма забавная, и некоторые факты его биографии не могут не радовать.
Морской суперхищник с тяжелыми привычками в диете.
Сейчас полагают, что отделились белые медведи от бурых 400-600 тысяц лет назад, ушли во льды, покрупнели, побелели (точнее почернели и попрозрачнели), отрастили перепонки между пальцами и шерсть на ладонях, сменили диету, научились плавать сутками и не спать зимой. Правда тыщ 120-150 назад у них случился большой реюнион с бурыми собратьями, они некоторое время взаимно поперекрещивались, возобновили старые связи, но потом поняли, что до добра такой мезольянс не доведет и ушли обратно во льды от греха подальше. В принципе они и сейчас достаточно близки с бурыми, чтобы порой предаваться свободной взаимной любви и давать плодовитое потомство, но детки оказываются плохо приспособленными что к маминой что к папиной среде обитания, поэтому выживают редко.
Выдеяют 19 субпопуляций белых медведей, 13 из них живут в Северной Америке. Одна как раз тусит на Гудзоновом заливе и по осени терроризирует мирный Черчилль.
Подход к питанию у белых медведей несколько своеобразный. Основная их еда это тюлени во всем их многообразии. Ловят они их преимущественно со льда. Поэтому каждый ноябрь, как только на Гудзоновом заливе становятся лед, медведи уходят в море. И там живут где-то до июня, нажирая жировой запас. В июне сходит лед и вместе с ним медведи сходят на берег. Толстые, жирные, ленивые. И валяются по тундре до следующего ледостава. В это время они практически ничего не едят, окромя подкожных запасов. Могут конечно перехватить дохлятинки или птичьих яйц, черчилльские вот даже морской капустой не брезгуют, но это больше чтобы не забыть как жевать. Чтобы 5-6 месяцев не жрать, нужно качествено отъестся за зиму. Что они и делаю. Товарищи ученые попытались как то по весне одеть радиоошейник на одну из медведиц, не смогли, не застегнулся. А ошейник делается с расчетом на взрослого самца, которые вообще-то в два раза крупнее самки. Но дама очень стремилась к совершенной форме шара и практически ее достигла. Пришлось маячок крепить клеем на макушку. Жрут кстати в норме взрослые медведи только шкуру и жир тюлений, на менее калирийные мышцы обращают внимание только с большой голодухи. Молодняк, впрочем, мясом не пренебрегает, им еще свою мышцу наращивать надо, да и пока охотничье мастерство разовьешь, объедками старших грех пренебрегать.
К осени запасы жира подиссякают, чувтво голода начинает брать свое, и медведи стекаются к берегу Гудзонова зилива в ожидании пока лед встанет и можно будет наконец уж пойти по тюленям.
Бродит красавчит, демонстрирует медвежью стать.
А на берегу Черчилль! Приходится месяц-два тусить в городе и окрестностях, пугая местных жителей и играя с собаками. Про собак я показывала здесь.
Местные жители впрочем приноровились. В медвежьи месяцы пешком по городу не ходят, таскаю при себе ружья, и всяко завлекают туристов на медведей, дабы компенсировать звонкой монетой неизбежный стресс. Кстати машины в городе запирать не положено. Любая машина на улице может послужить вам укрытие от внезапно нарисовавшегося медведя. В черту города медведей стараются все же не приваживать. Обнаруженного в городе медведя сначала всячески пугают и побуждают покинуть город своим ходом. Если он игнорирует призывы и стремится в город снова и снова его отлавливают и сажают в тюрьму. Да, в Черчилле нет тюрьмы для людей (не знаю, куда они девают преступников, в Виннипег сдают скорее всего), а вот для медведей есть. На 28 посадочных мест.
Когда мы приехали в Черчилль, в тюрьме сидело 24 медведя. Тем же днем мы столкнулись с резвящимся прямо возле церкви юнцом. Пока мы ужинали, на юнца установили ловушку и утром он (или она, кто их разберет) уже сидел за решеткой.
Ловушка вот такая, в нее вешают кусок дохлого тюленя и медведь не удерживается и попадается.
По первой ходке медведя сажают на 15 суток, рецидивистов держат до 30 дней. Потом их вертолетом увозят подальше от города и выпускают.
Поспать белые медведи не дураки. Каждый день крепкий восьмичасовой сон, да и время бодрствования периодически прерывается на сладко вздремнуить. Поскольку естественных врагов у белого медведя нет, спать он валится где морфей его настигнет, не заботясь об укрытие, безопасности и прочих глупостях.
Ну а не спать, так просто поваляться, энергию поэкономить.
В спячку же белые медведи в отличие от бурых не впадают за исключением беременных женщин. У тех вообще жизнь тяжлая. Если бездетные бедведи голодат 5-6 месяцев в году (я все о Гудзоновой популяции), то будущая мать терпит муки голода месяцев 8-9. При этом она еще вынашивает и рожает дитя (чаще двух, а порой и трех) и кормит его потом. И все исключительно на жировых запасах. Сексом медведи занимаются в апреле-мае, и когда летом мужики и небеременные дамы рассеваются по тундре вокруг Черчилля, беременные уходят от них подальше на восток вдоль кромки залива. Там у них есть уютное местечно, где они делают берлоги, и в них залегают по осени. В ноябре-январе рожаются крохотные детеныши. Несколь месяцев живут они с мамкой в берлоге и окрестностях пока не станут относительно уверенно перемещаться, а в марте уходят все вместе на лед, чуть чуть подкормиться перед очредной голодовкой. Голодать впрочем придется только матери, детеныши лет до полутора питаются молоком. А матери за оставшиеся три месяца надо нажрать на полгода вперед на себя и детей.
Этой парочке чуть меньше года. Несколько дней и уйдут с матушкой во льды к тюленям.
За день до нашего отъезда подул северный ветер и лед в заливе стал. Медведи тут же на него устремились.
На берегу все в следах.
Следы другого рода тоже можно встретить.
И на десерт цитата из русской Вики:
«По воспоминаниям вице-адмирала А. Ф. Смелкова, плывущий белый медведь, преследуемый субмариной, способен развивать скорость до 3,5 узлов (почти 6,5 км/ч)»
Теперь я не могу развидеть это гонку за белым медведем на подводной лодке.
