Я никогда не была южнее Флориды, и сей факт моей биографии начал меня угнетать своей незыблимостью, поэтому когда меня позвали на необитаемый остров в Карибском море, я как-то беспечно легко придушила жабу так, что она следуя заветам уважаемого господина Ламарка поменяла вид и стала жабой-пипой, и поехала. Часто я что-ли попадаю на необитаемые острова? Т.е. не необитаемые острова я впрочем регулярно попадаю, но они обычно из серии «и на камнях растут деревья» — ледяное море, елки, и снежок пробрасывает. А тут пообещали Карибское море, вечное лето и гиганских игуан. Последние были решающими.
Итак, Mona Island, входит в состав Пуэрто Рико, располежен милях в 40 от остновного острова к югу. Национальный парк. Населен гиганскими игуанами, сбежавшими от пиратов в незапамятные времена и благополучно одичавшими козами, небольшой группой ученых, пытающихся войти в контакт с игуанами, и туристами, численность которых в единицу времени строго лимитирована и регулируется отстрелом пермитами от правительства.
Ночной перелет в Нью Йорк, и следующий ночной перелет в Aguadilla, один из немногочисленных городов Пуэрто Рико. Выпадаем из самолета прямо на поле, ночь, тепло, цветы и цикады. Мне резко начинает нравиться.
Исходно планировалось, что мы прямо с самолета едем к яхте, которая быстренько нас доставит на наш необитаемый остров, но это ж Латинская Америка, тут тепло и лениво и мужчины в белых штанах, поэтому вокруг яхты (которой требуется три различных пермита, два от местного правительства и один от морской охраны Штатов, чтобы везти людей на остров Мона) разыгрались бурные страсти, владелец нашего предполагаемого транспортного средства был заколот кинжалом ловкой обойден, и приз в лице нас достался его единственному сопернику по транспортировкам. А у нас все ловко смешалось, отплытие пренеслось на послеобеда и мы поехали на некую ферму на побережье дожидаться своего часа.
Домик и окрестности кишел гекконами, до которым я тут же неминуемо начала домогаться.
Портрет.
А еще был берег теплого (теплого!) океана, в котором можно было купаться без гидры, и который живенько кишел медузами, которые не успокойлись, пока не пережалили половину нашего боевого отряда. Мне впрочем так не одной медузы найти и не удалось и мой зоологический интерес остался неудовлетворен. Так же были общены огромные хищные акулы, которые тоже не явили своего облика впрочем.
Зато было много серых пеликанов, крачек, чает и куликов.
Пеликаны были даже достаточно храбры, что бы игнорировать меня с камерой, но сидели из внутренней вредности исключительно потив света.
А потом мы поехали грузиться на кораблик. Вот на этот.
И мы в него даже погрузились, и даже отплыли, но тут капитан сказал, что кораблик перегружен, до темноты до острова не дойдем, а там рифы, и вообще две ходки в день он делать не любит, а одну сегодня уже скатал, так что поедем ка мы на остров завтра, развернул катер и причалил его обратно. Спорить с капитаном судна, которое единственное имеет все пермиты для перевозки пассажиров на остров Мона было как-то бессмысленно, и нам пришлось возвращаться на нашу ферму. Следующее отплытие было назначено на 4 утра.
А вот это кстати лабрадор Эдисон. Морской пес, обитатель причала.
Не то чтобы его на самом деле звали Эдисон, но с некоторых пор в моем сбоящем мозгу все лабрадоры живенько поименовываются Эдисонами. Как то много лет назад, загараючи на реке Оке. наблюдала я за парочкой толи аспирантов, толи младых научных сотрудников (в городе Пущино на тот момент таких балбесов, подобных мне, была существенная часть населения) которые активно выкупывали своего лабрадора, бросая ему палку в реку. В реке течение, палку сносило независимо от собаки, и хозяева двали ему с берега ценные указания по месторасположению палка. Звучло это так: Эдисон, Эдисон, повернись! Повернись на 180 градосув! на 180! Ну и далее в том же духе. Теперь у меня все лабрадоры — Эдисоны.
А мы поехали обратно на ферму и пошла пообозревать сельскохозяйственные окрестности.
Вполне такой сельский среднеевропейский пейзаж, если поройгнорировать, что из под каждого дерева торчит куст развесистых кактусов.
Неразвесистые кактусы тоже имелись.
На макушке у кактуса имелась нашлепка, в которой зрели и готовились к распространию в большой мир его кактусные многочисленные семена.
Позже местными жителями про вот эти конкретные кактусы была сообщена страшная инфа, будто если колючкой плодика кактуса уколешься превратишься в геккона лихородка на ближайшую ночь обеспечена. Про достоверность информации ничего сказать не могу. Кактус само собой лапала, лихорадки не было.
Ночью мы опять купались в океане, а потом пошел короткий, но очень мощный ливень в качестве пресного душа.
А утром вы выдвинулись на Мону, и даже строго в назначенные 4 утра, что можно отнести к мелким чудесам.
Продолжение следует….
