Шпицберген
Шпицберген. Что, почему и как
Шпицберген. Дорога. Лонгийр
Нам ещё долго не видеть людей,
Значит, есть время подумать о них.
Тундра нас заперла в тундре одних,
Это на несколько долгих недель. (с)
18 апреля поднялись в 6 утра, допаковали вещи и пошли завтракать. Последний цивильный завтрак не подкачал, я таких роскошных ни в одном отеле до того не едала, а ведь встречались мне отели с очень хорошими завтраками. Одних селедочек пять видов, сырокопченая баранина, лосоcина трех видов, так, лучше я воздержусь от дальнейшего перечисления, мне и так захотелось поселиться в этом ресторане, я им за этот завтрак даже дороговизну номера простила (завтрак включен).
Но гедонистические радости не могут длиться вечно, и в 8-30 мы стояли у кучи наших вещей с винтовкой в зубах, ожидая автобуса к ледоколу. Пасмурно, +4С, дождик накрапывает. Нам такой привет от Гольфстрима совершенно ни к чему, но куда деваться то.
Карта. Лонгийр, Баренцбург и Ymerbukta подчеркнуты (названия, ясное дело), на примерном месте нашей высадки поставлен крест.
Грузимся на ледокол, отплываем.
Лонгийр с воды
Дачи у воды, за ними наверху здание шахты.
Аэропорт
Просто порт
Аэропорт поближе
Потом мы долго и нудно плыли по холодной и серой воде, пока не прибыли в Ymerbukta.
Пора расставаться с последним оплотом цивилизации. Бухта открыта, но где-то километр до берега подо льдом. Лед ровненький, сантиметров 10-15 толщиною и покрыт слоем воды сантимеров в пять. Ледокольчику нашему в лом исполнять свое предназначение, лед ломать, и он высаживат нас прямо на кромку льда, мол дальше своим ходом.
Вот он стоит у кромки, на том месте где нас ссадил, ждет нашей отмашки (ракеты то есть), что мы выбрались на берег живыми.
Корабельным экскурсантам был дополнительный атракцион. Они все бросили любование ледником и ланч, сгрудились на борту попялиться на нас, охали и ахали, и выспрашивали капитана, неужто он нас прямо вот так на льду бессердечно и оставит, как пиратов каких.
Тут мы сразу же и оценили насколько правильно поступили, купив и взяв с собой водонепроницаемые сапоги. Такие, которые одеваются поверх обуви. Взяли мы их собственно ходить по наледям, которые были обещаны в больших количествах, но вот пригодились в первый же день. Лыжные ботнки мы бы в этой гигантской луже промочили сразу и насквозь, и дальше было бы весьма неприятно и даже мучительно существовать. А так надели поверх ботинок сапоги и побрели.
Капитан притащил ружье (на судах и самолетах оружие просят сдать экипажу), помог мне его зарядить, у меня уже рук не хватало, а на землю ничего не положишь, потому как не земля, а сплошная лужа, и мы под аплодисменты публики покинули корабль. Никогда еще меня так в поход не провожали.
Идти было несколько стремно. Лед, конечно, еще довольно толстый, но по местам соединения льдин уже бегут пузырьки воздуха, намекая, что разойтись они могут в любой момент. Лед ходит вверх-вниз, океан дышит, спокойствия это тоже не приносит. У берега вообще засада — лед там разломан и бодро плавает отдельными льдинками, не пройти. Идем в сторону ледника в поисках прохода на землю. Находим место, где льдины еще не полностью разошлись и перебираемся на твердь. Перебираемся успешно, но в целом это ледовое мероприятие мне не понравилось, что уж там.
Стреляем белой ракетой капитану, сообщая, что земли достигли, и они могут плыть дальше.
Мир вокруг нас:
Время час дня. Снимаем сапоги, одеваем лыжи, впрягаемся к рюкзаки и коз и начинаем лезть в гору.
С берега нам нужно подняться по морене на ледник Esmarkbreen. Снег глубокий и мокрый, тяжело проваливается под лыжами. Коза моя оказалось уложена как-то неудачно, при ходьбе поперек склона норовит упасть на бок и так на нем и ехать. Организмы в совершенном одурении, плохо соображают и еще хуже слушаются того, что сами же и насоображали. Выходить на маршрут после трех практически бессонных суток в нервотрепке и суете не самая лучшая идея.
Окрестные виды особой четкостью и видимостью не радуют.
За примерно три часа прошли где-то два с половиной километра, и поднялись примерно на 200 метров. И все это в глубоком вязком снегу, непрерывно лазая по каким-то оврагам (морена штука на редкость неровная).
Тучи сгущаются, хотя куда уж больше то, видимость окончательно пропадает.
А мы как раз на точке бифуркации — толи лезть напрямую на ледник через глубокий провал морены у его бока, толи пройти еще вверх по морене параллельно леднику. Но не видно ни черта, а это черевато слишком близким знакомством с трещинами ледника, да и тотальным забуривание в совершенно левые места.
Решаем поставить палатку, поесть, отдохнуть, а дальше по обстоятельствам.
Ставим палатку, отрубаемся поросто сидя на коврике, не достав еще спальник, на какое-то время пока не замерзаем. Осознаем, что наша полярная палатка на дождь совершенно не рассчитана. Ну это мы и так знали, она принципиально шилась на исключительно минусовые температуры, дождь вообще не был предусмотрен как опция. Кто ж знал, что Шпицберген окажется с такими вывертами и организует нам нехилый дождь в середине апреля. Середина апреля! 78 параллель! И дождь льет. Но шпицбергенский бог погоды вообще оказался той еще сволочью и организовывал нам напасти одну краше другой.
Но поскольку наша новенькая палатка была еще совсем не испытана, у нас был с собой Хильберг на всякий п. Решаем ставить и его.
Ставим, залезаем в спальник, отогреваемся и решаем поспать пару часиков, а потом уж все остальное.
Продолжение следует…
