Шпицберген
Шпицберген. Что, почему и как
Шпицберген. Дорога. Лонгийр
Шпицберген. Ymerbukta
Шпицберген. Esmarkbreen
Шпицберген. Nansenbreen. Borebreen
Шпицбергенский бог погоды играл с нами, играл, и решил, что нам недостаточно весело и пора оторваться по полной. Хотя казалось бы куда уж дальше то.
24-го апреля с утра (утром в этом путешествии, если кто еще не заметил, я называю время суток, когда мы проснулись, к традиционному понятию утра оно может иметь разное отношение) за бортом было -5С, сыпал легкий снежок и видимость оставляла желать лучшего.
На другой стороне залива, в Адвентдалене еще были видны последние солнечные проблески.
У нас же было как-то так. Палатка тут, чтобы хоть что-то на кадре было, кроме почти ровного серого тона.
Пока завтракали и собирались видимость лучше не стала. Идем практически на ощупь вверх по Borebreen в поисках отворота к Kjepasset.
Часа через полтора начался полный вайтаут. Пустое белое пространство вокруг, ни верха, ни низа, никаких ориентиров. Глобальная белая пустота, какую любят изображать в фильмах, запихивая героя в недоделанное виртуальное пространство. Белое ничто и ты посередине всего этого.
Идти в этом молоке совершенно невозможно (помимо всего прочего тут я впервые наглядно увидела, благо след есть, как быстро начинает описывать круг человек, идущий вообще без ориентиров), пришлось ставить палатку и предаваться любимому занятию, сну.
К утру 25-го видимость чуть-чуть улучшилась. Стали видны какие-то ориентиры, не все, не всегда, и довольно фигово, но хоть как-то.
Лезем на перевал. Снег очень глубокий, видимость условная, перевал какой-то бесконечный. Собственно через этот перевал мы хотим уйти на Wahlenbergbreen, и дальше идти вверх по нему.
Поднимаемся четыре с половиной часа, упираясь изо всех сил. Проходим четыре километра. Фееричная скорость.
Но таки достигаем верха и тут у нас под ногами оказывается вертикальный обрыв. Это вообще оказалась фишечка многих здешних перевалов — с одной стороны ровный подъем по гладкому леднику, а с другой вертикальная стена. С карнизиком, а как же. Этот тоже с добротным таким карнизом был.
Но мало того, что это обрыв, он еще и ведет на совершенно кошмарный изжеванный ледник, сплошь покрытый огромными трещинами. Нам на этот ледник определенно не надо. Что мы не можем понять, это наша цель такая фиговая оказалась или мы в этой белесой мгле вышли куда-то не туда. Есть шанс, что на последнем километре мы взяли слишком вправо и теперь уперлись в скалы, которые должны были оставить по правому борту. Решаем вернуться немного к той точке, с которой видно покинутую нами долину и сориентироваться. Отходим немного в подходящее вроде бы место и тут на нас опять падает белое и беспросветное. Где мы непонятно, куда идти непонятно, впрочем идти все равно невозможно, потому как в любом месте под ногами может неожиданно оказаться обрыв, трещина или карниз. Ставим палатку, а что делать.
Через пару часов выхожу из палатки. Мира нет.
Есть только белое холодное и мокрое небытие, а посередине мы. Что характерно не в первый раз. Поневоле в солипсизм впадешь.
Все читанные нами отчеты о лыжных путешествиях по Шпицбергену в предыдущие годы вещали о солнце, жестком насте и прочих зимних прелестях. У нас же снег, нет, СНЕГ. Везде, под ногами по колено, и его нам непрерывно подсыпают, и в воздухе. Воздух насыщен снегом, кроме этого снега ничего больше и нет, ни гор, ни залива, ни мало-мальского рельефа. Отходить от палатки страшно, тогда и она исчезнет, и не останется вообще ничего.
Вся эта снежная непроглядность продолжалась до утра 26-го. Утром она, впрочем, тоже продолжалась. Снегопад закончился (будто нам снега мало было), но все в густом тумане.
Курение карт, gps-а, компаса, и всего остально, что под руку попалось позволило определить нашу локацию с уверенность. Похоже мы таки правильно вышли на перевал, но он таки непроходим, и ледник за ним тоже. Решаем проверить левый проход, если он тоже непроходим, то придется уходить обратно на Borebreen и пытаться пройти по нему вверх. Но нужна видимость. Без нее мы не только ничего не поймем, даже если и поднимемся в левый рукав (на настоящий момент и дороги к нему не видно), но и грохнуться где-нибудь легко можем, учитывая здешние внезапные обрывы и карнизы.
Ближе к полудню намечается просвет. Просвет пока только у нас, наверху, все чуть ниже нас по прежнему в густом тумане. Стоим мы, кстати, примерно на 600 метрах. для Шпицбергена это довольно высоко, самая высокая гора острова — 1700, но это на востоке, а на Земле Оскара II, по которой мы идем, вершины около тысячи метров. Зато красиво.
В надежде, что просветление на этом не остановится, одеваемся, пристраивем палатку (она же на лыжах и палках стоит, а они нам нужны для передвижения) и выдвигаемся по своим следам в сторону перевала.
Но стоит нам начать двигаться, как туман опять поднимается и все закрывает. При этом светит солнце, тепло, но ничего не видно, сплошное молоко. Поднялись по следу, постояли, подождали, ничего не дождались, вернулись в палатку.
27, 28 и 29 апреля продолжаем сидеть все на том же месте, все в том же тумане. Периодически идет снег.
28-го переставили палатку на пару метров в сторону на свежий снег. Утоптанный и улежанный в лед снег перестал выполнять свою влагоотводящую функцию и в палатке стало откровенно мокро. А мокро автоматически значит холодно. Вдобавок стрательно спя, мы пролежали огромную ледяную яму, жесткую, скользкую и с холодной лужей на дне. Так что переезд был остро необходим. В его процессе удалось еще и имущество, в первую очередь спальник, просушить, что сильно улучшило качетство дальнейшего спанья.
Создается ощущение, что мы будем сидеть тут вечно. Все равно остального мира не существует, пропал в бесконечном тумане.
Продолжение следует…
